“Девальвация обонятельного аспекта в современной западной культуре есть прямое следствие ревальвации чувств, имевшей место в XVIII-XIX столетиях. Философы и ученые этого периода решили, что в то же мере, в какой зрение есть превалирующее чувство разума и цивилизацииб все, что связано с восприятием запахов, есть знак безумия и дикости.  Как доказывали Дарвин, Фрейд и другие, в процессе эолюции чувство обоняния отступило на задний план, а зрение приобрело первостепенное значение.  Тем самым современные люди, придающие большое значение запахам, были сочтены либо недостаточно развитыми дикарями, дегенеративными маргиналами, либо не вполне нормальными психически: извращенцами, безумцами или идиотами.”

Констанс Классен, Дэвид Хоувз, Энтони Си

“…Тот, кто видит, не слыша, гораздо более смущен, обескуражен и обеспокоен, чем тот, что слышит, не видя. Здесь, вероятно, заключен момент, важный для социологии большого города. Жизнь в нем, по сравнению с малым городом, обнаруживает гигантский перевес оптического восприятия Других над акустическим, и не только потому, что на улицах в малом городе человек сравнтельно часто встречает знакомых, с которыми он обменивается парой слов и вид которых воспроизводит для него всю ичность, а не только ее видимую часть, дело прежде всего в общественном транспорте. До распространения автобусов, поездов и трамваев в XIX  веке люди вообще не попадали в ситуации, когда они могли или должны были смотреть друг на друга в течении многих минут или часов, не разговаривая при этом друг с другом.  Современный транспорт во все возрастающей мере отдает водавляющую часть всех чувственных связей между людьми во власть одного лишь знения и неизбежно изменяет тем самым в корне условия функционирования общих социологических чувств. Только что упомянутая (ранее в тексте) большая загадочность человека, которого мы только видим, по сравнению с тем, которого мы слышим, является  в силу упомянутого дисбаланса, составной частью проблематики современного жизнеощущения, чувства дезориентации в жизни, одиночества и впечатления, что нас со всех сторон окружают запертые двери”

“По сравнению со зрением и слухом, социологическое значение низших чувств второстепенно, хотя значение обоняния не настолько мало, как можно было бы предположить ввиду свойственной этому чувству тупости и неспособности к развитию. Нет сомнения в том, что каждый человек наполняет окружающий его слой воздуха характерным запахом, причем существенным для возникающего таким образом обонятельного впечатления является то, что аспект чувственного восприятия, касающийся субъекта, т.е. его удовольствие или неудовольствие, в нем значительно преобладает над восприятием, направленнным на объект, т.е. познанием.”

Дальше идут совершенно неполиткорректные вещи о рассовой (упущу) и классовой неприязни. Помним, что это 23-й год:

“Личный контакт между образованными людьми и рабочими, который так часто так активно пропагандируется в качестве важного фактора современного социального прогресса, – то самое, принятое уже и образованными в качестве этического идеала, сближение двух миров, ”из которых один не знает как живет другой”,– оказывается невозможным просто в силу непреодолимости обонятельных впечатлений.”

Далее автор пишет о том, что представители высших сословий готовы пожертвовать значительной долей личного комфорта, но не согласились бы соприкасаться с народом и привязывает это нежелание к обонянию: никакое созерцание пролетарской нищеты не потрясает нас так чувственно, как дух подвальной квартиры или притона.

Георг Зиммель. Из “Эскурса о социологии чувств” (1923 год!)