“You’re at the theater. You catch the scent of Opium on your right, Mitsouko to your left, and the woman in front of you is wearing Estée. Now a woman arrives wearing Nuit de Noël. Immediately the other frangrances are forgotten!”

Guy Robert, Le Sens du Parfum

This Nuit de Noel ad from 1937, with stars as a romantic anticipation of space flights, is my favourite. A terrible time. In those years, between the famine and the war, my late grandmother was born. Nuit de Noel is just fifteen years old. So young and so fresh!

Nuit de Noel starts strangely, appealing to the very depths of the olfactory memory. It reminds me of the smell of sugared vanilla biscuits and winter vegetables from the cellar. I know this smell so well. All of my school holidays, including those during the freezing winters, with their dark-blue Gogol’s nights, dogs barking in the twilight, a warm stove, grinding sound of the shovel on the coals, and the sparks on the painted wooden floor, I spent in the house of my grandmother. Every summer I carried jars with all sorts of jams and pickles to the cellar, and in the winter, too lazy to wear a coat, following the frozen paths, I carried them back to the house.

Nuit de Noel starts with rough aldehydes, warm dirty musk (this is a case when dirty is a compliment) and mouldy vanilla sticks. Then, as if a door opens into a room being prepared for the holidays, the door that was closed for so long, the door behind which something has been rustling, ringing, whispering all day long, and suddenly, along with the stream of light through the high doorway, roses and ylang-ylang pour into the darkness, where the heart shrinks with excitement and hope. Perhaps nowhere else I have experienced such a harmonious combination of flowers with musk and powder and such deep black moss.

Please also check Elena Vosnaki’s review of Nuit de Noel on Perfume Shrine for more background infromation.

Nuit de Noël Caron (Ernest Daltroff, 1922): rose, ylang-ylang, jasmine; sandalwood, vetiver, Saxon oakmoss, musk and amber.

_________________________________________________________________________________

Эта реклама Nuit de Noel 1937 года со звездочками как предчувствием полетов в космос – моя любимая. Страшное время. В тот год, между голодом и войной, родилась моя покойная бабушка. Духам пятнадцать лет. Совсем юные!

У Nuit de Noel странное, взывающие к самым глубинам ольфакторной памяти, начало: пахнет засахаренным ванильным печеньем и зимними овощами из подвала. Я хорошо знаю этот запах. Все каникулы, включая морозные зимние с их синими гоголевскими ночами, звонким лаем собак с наступлением сумерек и горячей печкой-голландкой, скрежетом совка по углям и искрами на крашеном деревянном полу, я проводила у бабушки. Все лето я носила в подвал банки со всевозможными вареньями и соленьями, а зимой, едва одевшись, по заледеневшим тропинкам – из.

Сначала Nuit de Noël пахнет шершавыми альдегидами,  теплым грязноватым мускусом (это тот случай, когда грязный –  это комплимент!) и заплесневелой ванильной палочкой.  Потом будто распахнулась дверь в соседнюю комнату, где шли приготовления к празднику, дверь которая  была закрыта так долго.  Дверь,  за которой весь день чем-то шуршали, звенели, перешептывались, и, вместе с потоком света, через высокий дверной проем в темноту, где от волнения и надежды сжималось сердце, влились роза и иланг-иланг. И пожалуй больше нигде в парфюмерии я не встречала такого гармоничного сочетания цветов с мукусом и пудрой,  и такого глубоко-черного мха.

А эта реклама 1930 года. Такие коробочки с имитацией кожи ската уже давно не делают, но флаконы все еще те же.  И мне не дает покоя один вопрос: что же такого нужно было сделать человеку, чтобы он назвал духи, в которых столько добра, злыми?

Nuit de Noël Caron (Ernest Daltroff, 1922): rose, ylang-ylang, jasmine; sandalwood, vetiver, Saxon oakmoss, musk and amber.